Интервью Сергея Супонева

ДЕТИ — ЭТО БИОЛОГИЧЕСКИЙ ВИД, который всегда будет таким, какой он есть Детские игры Сережи Супонева были маргинальны. Сплошь и рядом культмассовые затеи «тюремно-детдомовского плана». Играли в расшибалку в банку и в пробки. В казаков и разбойников. В фашистов и в наших. Наши побеждали. Фашисты шмыгали носом и шли домой. Сереже не хватало доброты. Прививки надо делать в детстве, когда организм еще не сопротивляется. Детское телевидение должно быть прививкой доброты. Сережа вырос и стал делать детям доброту. Теперь он может. Теперь он Сергей Евгеньевич Супонев — директор дирекции детского вещания на ОРТ

— ТВ изменилось в принципе, а детское — особенно. Как вы думаете, уже выросло поколение детей, воспитанных на новом ТВ?

— Нет, это поколение еще не выросло. Если мы говорим именно о детском ТВ, ему всего-то два года без малого. С достойной наглостью я считаю, что началось тогда, когда я стал продюсером детских программ на 1-м канале, а произошло это 1 октября позапрошлого года. Именно тогда появилось подавляющее большинство нынешних детских программ.

— Не думаете, что многие дети предпочитают вашим программам западные мультики и MTV?

— Московские дети — да. Москва — это город-мутант, и дети, которые в нем живут, — тоже мутанты. Детский мозг вряд ли может правильно воспринять и уложить в голове все, что он видит: рекламу с голыми женщинами, машину президента с черными шторами и мигалками, бомжей, проституток в огромном количестве. Поэтому у столичного ребенка достаточно изуродованное мировоззрение. А если взять нашу необъятную родину, там все совершенно по-другому. Там нет проблем восприятия, там есть проблема, что воспринять, там полный вакуум. Дети видят большой мир только в телевизоре. А в Москве и без него можно прожить.

— А как воспитывает московских детей то же MTV?

— Воспитывать может только нечто художественное и то, что затрагивает внутренний мир человека. Бутылка кока-колы не может воспитать, так же как не может воспитать никакая другая бутылка. И второсортные западные мультфильмы, мне кажется, никого не воспитывают. Смотришь и сразу забываешь. — Это взрослый тут же забывает, а ребенок начинает копировать. Может быть, поэтому дети сейчас стали более жестокими. — Детей воспитывает все, что их окружает. Продукция, сделанная не для них, воспитывает детей в гораздо большей степени, чем продукция, сделанная для них. Они все равно смотрят новости, боевики. Нельзя же ребенка заставить что-то смотреть, а что-то не смотреть. Поэтому, когда говорят, что ТВ плохо влияет на детей, я не чувствую вины конкретно за собой. Я спокоен, потому что мы кормим их качественным и свежим продуктом, абсолютно им не вредим и вредить не можем по определению

— Вы считаете, ваше добро способно перевесить все то основное зло, которое есть?

— Хотелось бы, чтобы оно хотя бы каким-то образом если не перевесило, то компенсировало.

— Со времен «Марафона-15» дети изменились?

— Нет, они абсолютно не изменились. И такими же будут, я думаю, еще через сто лет. У нас не происходит процесса радикального ухудшения нравственности или характера детей. Дети — это биологический вид, который всегда будет таким, какой он есть. Другое дело, что у них могут изменяться ценности, но это происходит медленнее, чем у взрослых. Взрослого человека легче испортить какими-то внешними воздействиями. Мне кажется, дети обладают неким внутренним иммунитетом.

— Как ваш сын относится к тому, что вы делаете?

— Сейчас ему 16 лет. Раньше, когда он был маленький, он смотрел мои программы, и мы с ним это обсуждали. А теперь он уже не ребенок, главный канал у него теперь MTV. Он уже не мой клиент.

— Чем детское ТВ отличается от взрослого?

— Детские программы по творческим, материальным затратам и по телевизионному ремеслу более сложные. Взрослому человеку достаточно посадить в кадр какого-нибудь дядьку, и он будет его смотреть, а ребенку этого мало. Ему нужно, чтоб все мелькало, сверкало, переливалось, чтобы менялись картинки на экране, чтобы музыка звучала, была компьютерная графика, чтобы экран был живой. Раньше телевидение было неправильно ориентировано. Считалось, что если в кадре есть дети, это уже детская программа. У нас есть вопиющий пример такой ошибки — «Утренняя звезда». Она набита детьми, которые поют, танцуют и ведут программу, но дети ее не смотрят, потому что им это неинтересно. Эта ошибка превалировала прежде практически во всех детских программах и привела к тому, что их смотрели в основном бабушки. А самыми лучшими детскими программами были фильмы Спилберга и «Неуловимые мстители».

— Откуда вы знаете, что нужно детям?

— Беру на себя смелость утверждать, что знаю! Во-первых, я еще сам недалеко ушел от этого возраста — если не по годам, то по восприятию. Я знаю: что интересно обычному человеку, ребенку интересно вдвойне, а что обычному человеку неинтересно, вдвойне неинтересно ребенку.

— Какую свою программу вы считаете лучшей?

— Какое-то время я считал идеальным прорывом в детском ТВ «Зов джунглей». Потом мне нравился «Звездный час», потом программа «Царь Горы». У меня нет абсолютно идеальной программы, ее и не может быть. Как лучшая игрушка — это новая игрушка, так и лучшая детская программа — это новая программа.

— В свое время вы вели программу «Марафон-15» с соведущим Жорой — таким толстячком. Ваши выросшие зрители интересуются: куда он пропал?

— Уехал в Америку вместе с женой и детьми. Решил, что там будет лучше его детям. А я думаю, что в служении всем детям есть правильный пафос. И это важнее, чем обслуживание собственных детей. Потому что это именно Служение

- Изначально обещалось, что ваши избранники будут жить на острове в жутких условиях, без еды и одежды, с крокодилами...

- Давайте дождемся примерно восьмой - десятой серии. Я доподлинно знаю, что у островитян из еды есть только рис и больше ничего. Торт привезли в виде исключения. Крокодилов на острове нет, потому что подвергать опасности здоровье и жизнь людей никто не собирался. Но, по- моему, те же ядовитые змеи представляют для них меньшую опасность, чем элементарный голод, солнце и соленая вода.

-Вы - большой теленачальник. Вас любят подчиненные?

- У меня есть черта, которую многие не приемлют. Я считаю, что лучше всех знаю, как надо делать. Я всех учу, как писать сценарий. По трем словам, которые человек произносит, предлагая новый проект, могу сразу понять: туфта это или нет.

- Как с таким характером вас еще жена терпит?

- Она говорит: тебе нужно издать книгу “Я знаю, как всем надо жить, и знаю доподлинно”.

- ТВ для вас ремесло или искусство?

- Я знаю многих людей на ТВ, которые снимают гораздо хуже и считают это искусством и делом своей жизни. Я так не считаю - для меня главное семья, друзья и я сам.

- А как же самореализация для мужчины?

- Это смотря в чем ее мерить. Если в количестве опубликованных книг или вышедших программ - это одно. Если в количестве денег на счету в швейцарском банке - другое. А если мерить ее количеством детей, которые тебя называют папой и которых ты любишь, живых-здоровых родителей, которые на старости лет узнают, что такое мобильный телефон и автоматическая стиральная машина, - для меня это то, что надо.

- Сколько у вас детей?

- Двое. У меня здоровенный 17-летний сын от первого брака и пятимесячная дочка от нынешнего.

- Вы с сыном часто контактируете?

- Постоянно. Мы с ним, во-первых, в Интернете общаемся, а во-вторых, часто встречаемся. Потому что у меня бывает нужда на него поорать. Только тихо, без крика.

- Ваш сын участвовал в ваших программах?

- А как же. Я на нем испытывал “Зов джунглей” еще в 93-м году. Он был первым участником этой программы вместе с другими ребятами - детьми наших друзей, знакомых. Потом он работал в передаче “100 процентов”, делал сюжетики. И еще участвовал в программе “Возможно все”. Там творились какие-то совершенно безумные вещи. Например, он летал на автоджипе, поднимался метров на 300 над землей. Он такой экстремальный паренек, на всем умеет ездить - от автомобиля до роликов, от скейта до сноуборда...

- Есть в кого, да?

- Как ни странно, да. Я тоже сейчас мотоцикл осваиваю. На работу в “Останкино” на нем езжу.

- Вам не надоело заниматься только детскими программами?

- Это моя профессия, единственное, что я умею делать лучше других. Меня пригласили на передачу “Соковыжималка” и спросили: “Как вас представить?” Я скромно сказал: “Представьте просто: основоположник российского детского телевидения”. Очень мало на нашем ТВ детских программ, к которым я не имею отношения. Только две, пожалуй, - “До 16 и старше” и “Спокойной ночи, малыши!”. Все остальные связаны со мной. Половину из них я придумал, половину делал сам с группой товарищей.

- Какой ваш самый лучший проект?

- “Зов джунглей”.

- Это лицензионная программа?

- Упаси Боже, разве я мог назвать лицензионный проект своим любимым детищем. “Зов джунглей” - мной придуман от начала до конца. Но детское вещание в нашей стране существует вопреки всем нормам жизни. Потому что в детских программах по закону запрещена реклама.

- Но, например, в “Полундре” у Фоменко реклама была всегда.

- А у нас нет. Мы законопослушные граждане. Поэтому нам, производителям, от рекламы ничего не поступает.

- А как же вы зарабатываете?

- Есть доходы от рекламы в межпрограммном пространстве, но эти деньги идут на канал. А уже канал дает нам средства на производство новых программ. Новый сезон на носу, и мне хочется все поменять. Я понимаю, что нужно показывать сегодня юным зрителям. Например, “Утренняя звезда” кишит детьми, как лягушатами, но она не является детской программой. Это программа для старых бабок, которые, не обладая ни вкусом, ни современным пониманием музыки, просто умиляются на детей в смокингах и галстучках, поющих известные песни эстрадных звезд. В детских передачах дети не обязательно должны быть. Программа “Ох, уж эти детки”, которую запустил Саша Олейников на ТВ-6, слизана с ее американского аналога. Ее ведет Билл Косби. То, что сделал Олейников, по качеству даже близко не подходит к оригиналу. Я бы так не снимал.

- Опять всех учите?

- Просто высказываю свое мнение. Открою маленькую тайну: я наряду с другими товарищами участвовал в кастинге “Кто хочет стать миллионером”, и Бог миловал - меня туда не взяли.

- Ага, не удалось Диброва переплюнуть?

- У нас Галкин Диброва переплюнул. Просто не хочется подсаживаться на машину сэконд-хэнд. Если есть деньги, лучше купить новую. А садиться в старый автомобиль и нюхать запах чужих сигарет - это не по мне.

- А зачем же вы тогда участвовали в кастинге?

- Тогда я еще этого не понимал, но со временем дошло. Вообще, я могу заменить любого, начиная от Якубовича и кончая тем же Галкиным, Дроздовым или Сенкевичем. Программу “Здоровье” мог бы вести. Но я не хочу, чтобы когда-нибудь мне сделали предложение, от которого я не смог бы отказаться

- Такое возможно?

- Я всегда жду чего-то хорошего для себя. Потому что я умный, молодой, деятельный, испытанный во многих телебоях, надежный. Еще я верный.

- Так почему же вы до сих пор работаете детским затейником?

- Если не я - то кто же? Потому что это никому особенно не интересно, все норовят куда-то повыше залезть, где денег побольше. А у меня инстинкт самосохранения очень развит.

- Другие каналы в детском вещании вам не конкуренты?

- На РТР, к примеру, есть только одна детская программа - “Телепузики”, и та куплена у Би-би-си, бездарно озвучена и переведена. Они ее купили типа как всемирный хит, поставили на 7 часов утра, теперь сидят и ждут, когда же наконец их похвалят за детское вещание.

- Сейчас дети совсем другие, чем 10 лет назад?

- Труднее стало докапываться до живого в их душе, но можно все равно. Если раньше дети были абсолютно открыты, как цветы навстречу солнцу, то сейчас у них появилось врожденное детское чувство опасности, и они начинают “фильтровать базар”. Может, это и хорошо. Их невозможно еще испортить жизнью, нашими программами, газетами. Они сейчас начинают раньше взрослеть. Не физически, а внутренне. В этом ничего страшного я не вижу. Во всем остальном они дети. Так же любят смеяться, не любят плакать, не любят, когда их обманывают, и очень любят, когда им если что обещают, то делают.

- К вам на программу попасть можно?

- Надо написать письмо, фотографию туда положить, чтобы мы видели, что ребенок нормальный. Ко мне приезжают дети, которые раз в неделю тупо пишут письмо и посылают. Пишут и посылают. И в итоге этот ребенок попадает на программу просто по теории вероятности. Но если я открываю письмо и там написано: “Хачу играть в звездный час. Петя. До свидания”, то ясно, что Петя не может играть в “Звездном часе”, потому что он двух слов связать не в состоянии. Бывает письмо с юмором, с выдумкой, но написано бабушкиным почерком, которым она заполняет квитанции в сберкассе. Такие номера не проходят. Или присылают фотографию: стоит девочка и подпись: “Здесь мне 13 лет”. А сама упирается в косяк вот с такими ножищами, вот с такими серьгами и накрашенными губищами. Ну, положим, вызовем мы ее в студию из города Магадана, она приедет за свои деньги, и куда ее девать, что с ней делать? Поэтому нужны фотографии, анкетные данные. Мы сто раз созваниваемся, телеграмму посылаем, чтобы понять, кто есть кто. Есть дети, для которых главная цель в жизни - поучаствовать в программе. Читают для этого кучу литературы, составляя эти слова несчастные. И в итоге приезжают, иногда даже побеждают. Мне было очень приятно, когда победил мальчик из маленького городка под Тюменью. Лопоухий, абсолютно наивный и простой. Вот такие гении есть, уже одно это оставляет надежду на то, что все будет нормально с ними. На одного наркомана все-таки приходится девять вот таких

- А как же цинизм?

- С цинизмом у меня все в порядке. Если вам будет его не хватать, приходите ко мне, я одолжу. Но дети - это то самое, где все эти понятия должны отдыхать. Они ни в чем не виноваты..